Её предали: спешно стянули с себя гвардейскую форму, что до того носили с гордостью как знак отличия и силы, и попрятались по норам Регарума, точно крысы. Точно крыс, их травили и забивали, когда видели рядом, и Реджина не желала им иной участи, кроме той, что могла бы определить, но уже не могла обеспечить сама. Коннор приносил ей вести о них: Теодора Сандри, её лучшего генерала, забили вилами под Лейверном, хотя он сдал войска сразу после падения Королевы; Зака, державшего контроль над мародерствующими в лесах разбойниками, вздёрнули на балке, когда он остановился в таверне, надеясь найти ночлег. Джарета Хиггса, шефа тайной разведки Её Величества, лишили головы рыцари Белоснежки, а ведь он и не думал сопротивляться аресту. Белоснежке стоило бы беречь их как из зеницу ока, чтобы наказать потом, когда они выполнят своё предназначение, но из-за неё они были теперь мертвы. Единственные, что могли бы остановить угрозу извне, были теперь мертвы, а Мордред и Георг уже собирали на границах войска.
По всему выходило, что Регаруму суждено было пасть следом за своей Королевой.
— Ещё вина, Минни.
Реджина, насколько могла, пыталась наслаждаться грядущим: через несколько месяцев Белоснежку должны были разорвать в клочья объединённые силы Эннфолда и Альбиона. Всему, к чему Реджина шла годами, светило быть уничтоженным, в который раз — добрыми намерениями падчерицы. Одно утешение: дураков, пожелавших бы после этого сохранить Белоснежке жизнь, в королевском совете не было.
Проигравшему — смерть, и это — закон.
Вместе с кубком Минни передала королеве письма, все как одно на дорогой гербовой бумаге.
— Граф Вереш спрашивает, окажете ли вы ему честь отужинать с ним сегодня.
— Передай, что я не голодна.
В последние месяцы Реджина ела мало и редко — больше пила, — и корсет, державшийся когда-то туго и плотно, начал спадать. Реджина отказалась от него две недели назад, а затем и вовсе перешла на мужское платье. Под отороченными кружевом рукавами рубашек не было видно тонких серебряных браслетов, что ей надели когда-то в камере и так и не удосужились снять.
От браслетов отчётливо фонило магией — той, что Реджине в них была неподвластна, — и Румпельштильцхеном, и за этот подарок, явись мерзавец пред её очи, она бы вырвала ему сердце безо всякого колдовства. Она бы задушила его голыми руками, потому что никакого оружия, кроме пера и чернил, у неё больше не осталось.
— Это всё.
Сорвав печать с первого из писем, Реджина быстро пробежала его глазами.
«Это было бы возможно... за определённую плату... если Ваше Величество изволит».
Как и всегда, всё упиралось в деньги. В золото. В много звонкого, блестящего золота, о котором ей вновь придётся просить Каспара. Просить — потому что она уже не могла вырвать ему сердце и приказать, и без магии она была всё равно что бессильна.
Она жила больше на свойственном ей чудовищном упрямстве. Писала письма, сорила чужими деньгами, пытаясь не допустить окончательного падения Регарума, в который вложила так много, и старалась забыть о том, что совсем рядом ждало своего часа её проклятие.
Проклятие. Худшее из всего, что когда-то было создано на этой Земле, и принадлежавшее лишь ей одной. Она победила дракона, чтобы получить его, а теперь так глупо не могла решиться, и всё оправдывала себя тем, что могла бы попытаться иначе.
Через полтора часа, когда с письмами было почти покончено, Реджина поняла, что в комнате слишком жарко. Она бы заметила и раньше, ведь лёгкого хлопка рубашка уже пристала к спине, и тонкая прядь налипла к виску, но была слишком увлечена виной и вином. Оглядевшись же, она с удивлением обнаружила окно распахнутым, а камин — почти угасшим.
Мимолётно оттянув душный ворот, Реджина прикрыла глаза, зажала бившие пульсом виски. Застонала — глухо, хрипло, — и выдохнула, поднимая голову на скрип половицы о чужие шаги:
— Добро пожаловать, я полагаю.
Что-то похожее она чувствовала в Альбионе когда-то давно, когда человек в жутко кричавшей одежде смотрел на неё с другого конца зала и улыбался фальшивившей скрипке. Что-то не столь удушающее, но много более... гнусное.
Что-то, от чего зудели слезами глаза.
Страх — вот что это было за чувство. Махнув рукой на полупустой кувшин, Реджина только заставила себя улыбнуться:
— Вина?
Бежать ей всё равно было некуда — да и незачем.

Good omens in Storybrooke
чудовищно альтернативная вселенная по мотивам сериалов "Благие знамения" и "Однажды в сказке" с добавлением элементов Тёмной Башни и героев киновселенной Марвел
В главных ролях: daffy duck, Baileys, единые во многих лицах.

Часть первая, в которой чуть не случается апокалипсис
✓ "A kind of magic", 1983.
Появление Сторибрука на карте мира и в мире в целом не осталось незамеченным сверхъестественными существами. Демон Кроули приезжает на разведку, а мэр городка в настоящем и королева в прошлом, Реджина Миллс, учится жить в мире без магии.

---

✓ "Another one bites the dust", 1983.
Существование Сторибрука на Земле медленно, но верно ведёт мир к апокалипсису. Проклятие необходимо снять, но кто будет это делать и как — большой вопрос. А пока этот вопрос решается, Кроули показывает Реджине ад как он есть.

---

✓ "Don't stop me now", 1983.
Из ада редко выходят живыми, но Реджине всё же удаётся, и к единственному демону в Сторибруке накануне апоклипсиса присоединяется настоящий ангел.

---

"Flick of the Wrist", 1983.
"Любишь кататься, люби и саночки возить", "дарёному коню в зубы не смотрят", "знал бы прикуп — жил бы в Сочи" — и прочие народные мудрости, которые Реджине предстоит постичь, пока она привыкает к новым силам, которые получила от Кроули и прочих демонов.